Системная физика и диалектика

Глава 12.
Системная физика и диалектика

      Данная глава будет посвящена исследованию (достаточно поверхностному) диалектического метода. Диалектические закономерности традиционно описываются на языке философских понятий и категорий. Мы попытаемся здесь показать, что законы диалектики могут быть выражены на другом языке – системно-физическом. Этот подход имеет следующие преимущества.
      Достигается доступность чисто философской проблематики образному и физическому мышлению, что обеспечивает большую гибкость мышления и возможность качественного развития диалектических представлений.
      Обеспечивается потенциальная возможность строгой математической формализации (на базе математики нового типа – системной математики) философских представлений и построения математических моделей явлений, традиционно описываемых с помощью диалектических понятий и категорий.
      При переводе диалектических представлений на системно-физический язык возможно обнаружение некорректностей в описании действительности, возникающих при использовании традиционного диалектического метода. Особенно это положение вещей характерно для исторического материализма.
      Диалектикой (греческое dialegomai – веду беседу, рассуждаю) – называют науку о наиболее общих законах развития природы, общества и мышления, теорию и метод познания явлений действительности в их развитии, самодвижении, вызываемом внутренними противоречиями. Первоначально же этот термин означал спор, столкновение противоположных мнений, в результате которого достигается истина. Научный диалектический взгляд на действительность возник не сразу, его подготовило длительное развитие человеческого познания. Вначале диалектика существовала в виде наивного, основанного на внешнем наблюдении представления о том, что всё в мире постоянно изменяется, обновляется, происходит круговорот веществ в природе, вещи возникают, исчезают, превращаются в свою противоположность. Древние видели лишь общую картину бесконечного изменения явлений, они не могли раскрыть закономерности этого изменения, понять, как конкретно протекает оно в различных явлениях.
      В период, когда в познании доминировал противоположный диалектике метафизический метод (15 – 18 вв.) отдельные элементы диалектики встречаются в воззрениях крупнейших философов. Декарт, например, обосновывал идею происхождения миров из первоначальных элементов, Спиноза предлагал диалектический подход к проблеме свободы и необходимости, Дидро выдвигал догадки об эволюции живых существ и т. д. Следующий этап в развитии диалектики связан с именами немецких философов-идеалистов 18 – 19 вв., внесших значительный вклад в понимание сложности, противоречивости процесса мышления. Большую роль здесь сыграло учение Канта об антиномиях разума. Гегель первый представил мир как процесс всеобщего поступательного движения, развития от низших ступеней к высшим, движущей силой и источником которого являются противоречия, присущие всем явлениям и составляющие жизненную силу всего существующего. Он сформулировал основные законы этого развития, создал систему категорий диалектики, оказавшую существенное влияние на последующую философскую мысль. Диалектика Гегеля базировалась на идеалистической основе. По его мнению, движение, развитие существует в мире только потому, что всем управляет некое сверхприродное сознание, мировой разум, который мыслит, создаёт понятия, познаёт через их движение самого себя и порождает в процессе этого движения природу и общество. Всякое развитие прекращается, как только мировой разум через систему Гегеля постигает всё своё внутреннее богатство. Идеализм обусловил известную консервативность гегелевской диалектики, искусственные натяжки при попытках подвести реальные процессы под схему развития понятий.
      Следующий очень важный этап в истории диалектики связан с созданием материалистической диалектики Марксом и Энгельсом. Они построили свой метод, используя наиболее ценное в диалектике Гегеля и опираясь на достижения науки своего времени. Для марксистской диалектики характерна объективность рассмотрения явлений, понимания их такими, какими они есть сами по себе. Хоть в этом, по логике вещей, заключается основная задача любой науки.
      Как показывает весь опыт познания и практической деятельности людей, в мире существует очень тесная, неразрывная связь всех явлений, всех сторон каждого явления. Сущность диалектического понимания движения, развития явлений, его отличие от метафизики выражают законы диалектики. Основные из них: 1) закон единства и борьбы противоположностей, раскрывающий внутренние импульсы, причину развития и являющийся сутью, ядром диалектики; 2) закон перехода количественных изменений в качественные и обратно, характеризующий развитие не как чисто внешние изменения предметов, а как изменение коренное, затрагивающее их внутренние свойства; 3) закон отрицания отрицания, согласно которому развитие носит поступательный характер, идёт от простого к сложному, от низшего к высшему. Основные законы дополняются и конкретизируются закономерностями, выраженными в категориях диалектики и раскрывающими связь сущности и явления, необходимости и случайности, возможности и действительности, причины и следствия и т. д.
      Законы диалектики – это законы развития не только материального мира, но и человеческого познания. Для того, чтобы человек мог познавать явления материального мира со всеми их связями, отношениями, взаимопереходами, противоречиями его сознание, возникающие в его голове понятия должны быть столь же гибкими, подвижными, противоречивыми. Диалектика поэтому является одновременно и теорией познания, и диалектической логикой. Диалектика – основа не только познания, но и успешной практической деятельности людей по преобразованию мира, она показывает исторически преходящий характер всех форм общественной жизни, требует не сглаживания коренных общественных противоречий, а их разрешения революционными методами.
      Но, как показывает история, такой радикализм не совсем оправдан. Чисто революционные способы преобразования общества слишком, скажем так, ресурсоёмки (имеется в виду прежде всего самый ценный ресурс – человеческий), но вовсе не так эффективны, как виделось классикам исторического материализма. Хотя, конечно, они, безусловно, эффектны (в смысле затрат боеприпасов).
      Прежде чем двигаться дальше, видимо, имеет смысл высказать несколько соображений в отношении метафизики. С диалектико-материалистических позиций метафизика выглядит как нечто безнадёжно устаревшее, бесполезное, деструктивное. Диалектика прямо называет метафизику своим антиподом. Но у метафизики (как, собственно, и у диалектики) много "лиц", и не все из них безобразные. Однако главная её особенность заключается в другом. Давайте посмотрим, что, с точки зрения диалектики (гордящейся своей объективностью) представляет собой метафизика.
      Термин "метафизика" (который происходит от греческого meta ta physika – то, что идёт за физикой) имеет два основных значения. Первое значение термина – это часть или область философии, занимающаяся наиболее отвлечёнными, умопостигаемыми проблемами бытия и познания. Исторически термин "метафизика" восходит к названию сборника, в котором были объединены собственно философские сочинения Аристотеля (имевшие иной предмет, чем "физика", или наука о природе), названные Аристотелем "первой философией". В связи с этим под метафизикой стали понимать философию в собственном смысле слова, изучающую не природу, не мир конечных вещей, а то, что лежит в его основе.
      В средние века метафизика (и философия вообще) превращается в схоластическую "науку" о сверхчувственной (божественной) сущности мира. Однако, по мере того как развивается естествознание, философия всё более обращается к реальным предметам, опирается на опытное, естественнонаучное познание. Отсюда метафизическими объявляются все умозрительные, оторванные от науки рассуждения о потусторонних "первых началах" бытия. Естествоиспытатели начинают открыто отмежёвываться от метафизики, что нашло своё выражение в знаменитом изречении Ньютона: "Физика, берегись метафизики!" И в дальнейшем под метафизикой понимают учение о сверхчувственных, недоступных опыту, лежащих по ту сторону видимого мира трансцендентных началах. В таком смысле этот термин употребляется в современной философии. При этом одни философы, например, неотомисты, пытаются, по сути дела, возродить старую схоластическую метафизику, объявляя её основой философии. Другие же философы (сторонники неопозитивизма, прагматизма, экзистенциализма и т. д.) выступают против метафизики. Однако метафизическими они объявляют любые попытки проникнуть в суть не поддающихся опытному знанию явлений и процессов, установить их "неверифицируемые" законы. Поэтому их критика метафизики, по существу, направлена своим острием против научной, материалистической философии.
      Таким образом, мы выяснили, что под метафизикой в первом случае понимают учение о сверхчувственных, недоступных опыту, лежащих по ту сторону "видимого" мира трансцендентных началах. Но если отождествить эту, "другую сторону видимого мира" с физическим вакуумом, сама идея метафизики может приобрести совершенно иной, новый смысл. Ведь наш мир имеет основную, "вертикальную" структуру. Это мир конечных вещей, природа, и его основа – истинная материя, вакуум. Метафизика, как мы можем видеть, была ориентирована на постижение основы мира, но постижение доступными существующему в то время уровню познания методами.
      Метаморфозы метафизики (скажем, превращение её в средние века в схоластическую "науку") тоже объяснимы: через это прошла вся философия. Но далее, когда философия в результате развития естествознания и его методов получает в своё распоряжение в качестве объекта исследования физический мир во всём его многообразии, она обращается к его исследованию, отказываясь от метафизической идеи потусторонних "первых начал" бытия.
      Но, повторимся, если вместо "потустороннего" мира поставить физический вакуум, а на роль "начал" определить базовые законы мироздания, формирующие, в том числе, и структуру вакуума, то увидим, что метафизика, по большому счёту, не так уж неконструктивна. По крайней мере, деление мира на истинную материю, и физический мир, как её производную, она хоть и в своеобразной форме, но предвосхитила.
      И если исходить из общей логики процесса "мироздание", то правильно было бы определение метафизики, как "то, что идёт за физикой" заменить выражением "то, что происходит до физики", т. е. до совокупности явлений, составляющих наш мир. А это может быть только совокупность явлений, происходящих в первичной материи – в физическом вакууме. Наш мир возникает как результат, как развитие этих явлений.
      Второе определение метафизики – это метод мышления, противоположный диалектике. Именно в таком смысле употребляет термин "метафизика" марксистская философия. Впервые этот смысл термину "метафизика" придал Гегель, который считал метафизическим мышление, оперирующее односторонними, застывшими понятиями, определениями. Метафизика – это упрощённый, ограниченный взгляд на мир. Она или отрицает изменение, развитие, или сводит его к простому количественному уменьшению (увеличению), игнорируя качественные превращения вещей. Метафизика не видит внутреннего источника развития явлений (их противоречивости). В 17 – 18 вв., когда наука только собирала факты, расчленяла природу на отдельные, не связанные между собой части, применение метафизического метода было исторически оправдано. Однако, когда наука стала проникать в глубь вещей, в происходящие в них процессы и доказала, что "в природе всё совершается в конечном счёте диалектически, а не метафизически" (Энгельс), метафизика как метод стала мешать развитию научной мысли. Метафизический метод используется в той или иной степени представителями современной философии, теологии. Наблюдается также тенденция возврата к аристотелевскому толкованию метафизики как философского знания, анализирующего высшие проблемы бытия, мышления и познания. Отчасти это следует рассматривать как реакцию против неопозитивистского опустошения философии и примитивизации анализа подлинно философской проблематики.
      Теперь давайте конкретизируем, в чём же диалектика "обвиняет" метафизику. Во-первых, в том, что метафизика являет собой недиалектический способ мышления. Да, это сильный ход – обвинить метафизику в том, что она "не диалектика". И, во-вторых, в том, что метафизика – это философское учение о неизменных, раз и навсегда данных началах мира, рассматривающее явления вне их взаимных связей, вне движения, изменения и развития. Таким образом, диалектика обвиняет метафизику в статичности её представлений, в том, что она не видит внутреннего источника развития явлений (т. е. их противоречивость).
      Суммируя различные характеристики предмета, метафизика односторонне выделяет некоторый их набор, исключая противоположные. Скажем, признав устойчивость мира, исключает его изменчивость, живое мыслит как резко противопоставленное мёртвому, прямое – кривому, доброе – злому и т. д. Такое мышление знает лишь жёсткое противопоставление (по схеме "или - или"). Его сегодня образно называют "чёрно-белым" мышлением. Люди с таким мышлением не улавливают оттенков, переходов между полюсами, их связей, взаимодействия. За рамками понимания, например, остаётся единство национального и интернационального в отношениях народов, индивидуального и общественного, личного и коллективного и т. д. Но на язык начинают проситься вопросы: не улавливают оттенков чего, переходов между какими полюсами, связей и взаимодействия между чем?
      Всё это для мозга, привыкшего к образному физическому мышлению, воспринимается как чистая (хоть и диалектическая) трескотня. Например, если говорить об истинных "началах мира", то они и должны быть, и есть "неизменные, раз навсегда (пока существует время нашего мира) данные". Утверждение, будто метафизика рассматривает явления вне их взаимных связей, вне движения, изменения и развития тоже выглядит достаточно сомнительным. Другое дело, что метафизика делает это по-своему, не так, как диалектика. Интересны также замечания об односторонности метафизики. Действительно, неужели мёртвое, с точки зрения диалектики, (если обойтись без спекуляций) может быть одновременно и живым? А кривое может быть одновременно и прямым, (а только приняв это, можно уйти от логики "или - или"). Если быть физически последовательными, то зло никогда не будет добром – всё зависит от точности определения этих категорий, но логика "или - или" действует здесь однозначно.
      "Метафизика односторонне выделяет некоторый набор характеристик предмета, исключая противоположные" – тоже интересное утверждение. В том плане, что являют собой эти "противоположные" характеристики?
      В одной из своих работ В. И. Ленин приводит выразительный пример, показывая "многогранность" обыкновенного стакана. Стакан – стеклянный цилиндр, сосуд для жидкости, тяжёлый предмет и т. д. Его можно употребить не только для питья, но и для бросания, как пресс-папье, помещение для пойманной бабочки. Он может иметь художественную ценность (резьба, рисунок). При различных способах использования меняется связь предмета с окружающим миром и человеческой практикой. Таким образом, связь объекта с окружающим миром есть способ его использования? Иначе, связь – это актуализация того или иного физического свойства предмета или комплекса свойств? Исходя из всеобщности диалектического метода, любой предмет – в том числе и стакан, находится под его юрисдикцией. Но тогда какие физические или системные свойства конкретного стакана можно отнести к противоположным? Если не считать геометрических его свойств, конечно, потому что такие характеристики наверняка учитывает и метафизика. И что такое вообще в рамках системно-физических представлений являют собой "противоположность" и "противоречие"?
      Если обратиться к определениям, то мы получим своеобразную тавтологию, где "противоречие есть внутреннее соотношение тенденций, сторон предмета или процесса, проникающих друг в друга и одновременно отрицающих друг друга, которое выступает как единство и борьба противоположностей", а "противоположность – одна из сторон диалектического противоречия, которая предполагает и исключает другую противоположность".
      И здесь правомерен вопрос, насколько совершенна, верна сама диалектика, нельзя ли как-то конкретизировать её чрезмерно абстрактные понятия и категории, что затрудняет само её понимание. Понимать такой язык можно лишь после специальной тренировки (как обучение фокусам), потому что в основе своей он представляет собой набор штампов. Другой язык может предложить системная физика, которая рассматривает действительность как процесс преобразования сложнейшей системы под названием Вселенная. В чём видит, как определяет противоположности этот познавательный метод?
      Он исходит из того, что любое явление – это всегда переход какой-то системы от состояния к состоянию. Эти состояния (назовём их "предыдущее" и "последующее"), находятся как бы на одной условной оси – оси изменения, на которой только они и противоположны друг другу. Эти состояния можно, в принципе, рассматривать как противоположные стороны явления. Эти противоположности в определённом смысле едины, потому что составляют одно явление, что соответствует диалектическому принципу единства противоположностей. Если реализуется явление взаимной экспансии систем (в случае развивающихся систем – таких, как нации или классы), то можно говорить и о борьбе противоположностей, но уже в другом смысле, в рамках другой модели – общего изменения действительности, включающего эти подсистемы, через их взаимодействие. В этой схеме реализуется и диалектический принцип отрицания отрицания, потому что последующее состояние системы однозначно отрицает предыдущее её состояние. И закон перехода количественных изменений в качественные здесь тоже имеет место, потому что, если судить совершенно строго, ни одна система не переходит в новое состояние всеми своими элементами одновременно. И, что очень важно, мы имеем здесь в своём распоряжении универсальный образ – абстрактную модель развивающейся системы.
      Но вот можно ли согласиться с утверждением о внутренней противоречивости явлений – как будто явление само обусловливает себя, своё развитие (иначе – система сама обусловливает своё изменение, переход от предыдущего к последующему состоянию)? Ведь это невозможно в принципе, дисфункцию (или противоречие) в функционирование системы всегда вносит какой-то внешний фактор (в том числе другая изменяющаяся система, изменение которой экспансивно, противоположно по отношению к первой системе). Если, конечно, активное начало, дисфункция, в него не была внесена, заложена изначально. Например, камень, который содержится в идеальных условиях, когда на него не воздействуют ни перепады температуры, ни агрессивные среды, ни механические факторы, будет идентичен сам себе бесконечное время.
      Так в чём же всё-таки заключается основное противоречие между диалектикой и метафизикой?
      Диалектика рассматривает мир как процесс, но делает акцент на последовательности изменений, т. е. на динамической составляющей процесса. Между тем, как любой процесс – это последовательность квазистационарных состояний системы и динамичных переходов между ними. Классическая метафизика тоже воспринимает мир как процесс, но акцентирует внимание на стационарных его состояниях. Таким образом, в любом реальном преобразовании, в том числе таком, каким является наша Вселенная, одинаково представлены и одинаково важны оба эти момента. Системная физика в этом плане представляет собой как бы органический синтез метафизики и диалектики, что как минимум удваивает её возможности.
      А теперь мы займёмся анализом некоторых понятий и категорий диалектики с позиций системной физики и попробуем осуществить их перевод на системно-физический язык. В качестве первой темы рассмотрим понятие связи. Сначала посмотрим, как трактует понятие связи традиционная марксистская философия.
      Понятие связи. Вещи не просто сосуществуют между собой, а воздействуют друг на друга. В процессе этого проявляются их свойства, через которые они раскрывают свою внутреннюю природу, обретают соответствующую определённость и утверждают себя как относительно самостоятельные реальности.
      Речь здесь идёт, как видим, о "готовых" вещах, которые сосуществуют между собой. Но откуда берутся вещи с их уникальными наборами свойств? Видимо, имеет смысл выделить разные типы воздействия вещей друг на друга: воздействие, формирующее систему (вещь) и воздействия сосуществования, функционирования вещей. Действительность в этом контексте есть процесс "само"преобразования, содержащий циклы формирования систем и их функционирования.
      Лишь определённая система взаимодействий вещи с другими вещами делает её тем, чем она является, т. е. устойчивым материальным образованием, обладающим соответствующим набором свойств. Изменение системы взаимодействий неизбежно приводит к изменению вещи, тех или иных её свойств, а при соответствующих условиях – и к её исчезновению, превращению в другую вещь.
      Так можно говорить о системе, состоящей из подсистем, т. е. о собственно вещи в контексте её формирования, когда одна вещь являет собой системоформируемый, а другая – системоформирующий факторы.
      Проявляющиеся у вещи свойства, таким образом, являются результатом её взаимодействия с другими вещами, следствием установившихся связей.
      А вот это утверждение является не совсем точным. Появляющиеся у вещи свойства являются результатом её взаимодействия (т. е. даже не её, а материала, из которого возникает вещь) с системоформирующим, преобразующим фактором, вещью-инструментом или явлением-инструментом, матрицей. Но не всегда таким фактором являются вещи, с которыми данная вещь взаимодействует постоянно, т. е. образует постоянную системную функциональную связь. В результате такого постоянного функционального взаимодействия обычно происходят энтропийные процессы, что и обусловливает специфическое изменение свойств взаимодействующих вещей.
      Связь вещи с другими вещами может быть непосредственной, когда она находится с ними в прямом взаимодействии, и опосредованной, когда это взаимодействие осуществляется через ряд дополнительных звеньев, в роли которых выступают другие вещи (материальные образования). При этом мы должны понимать связь вещи с другими вещами не только в том смысле, что она связана с теми из них, которые её окружают и с которыми она находится во взаимодействии, но и в том смысле, что она связана со всеми вещами, что её связь является всеобщей, универсальной.
      В едином, целостном процессе, который представляет собой действительность (Действительность), по-другому не может и быть.
      Отношения могут быть двух видов. Во-первых, явления могут относиться друг к другу таким образом, что существование или изменение одного из них не обусловливает собой существования или изменения другого. Такое отношение есть отношение изолированности.
      Утверждать подобное можно, лишь исходя из представлений традиционного познания, которые не совсем корректны. В целостном объекте, который являет собой действительность, всё тем или иным образом связано со всем, поэтому отношение изолированности можно рассматривать лишь как условность. Но говорить о степени изолированности (величине, обратной степени взаимосвязанности), смысл есть.
      Например, реальное время существования искусственного спутника Земли непосредственно не обусловливается конкретной конструкцией быстродействующей электронной счётной машины, при помощи которой осуществлялась вычислительная работа по его проектированию. Такая работа могла быть проведена и при помощи ЭВМ другой конструкции. В этом смысле между конструкцией ЭВМ и временем полёта спутника существует отношение изолированности.
      Между конструкцией ЭВМ и конструкцией спутника существует такое важное связующее звено, как мышление человека, тот общий комплекс представлений о мире, который характерен для данного уровня развития, и от которого напрямую зависят как функциональные возможности ЭВМ, так и соответствующие возможности спутника.
      Во-вторых, явления могут относиться друг к другу так, что наличие или изменение первого представляет собой условие наличия или изменения второго. Данное отношение есть отношение связи. Так, время существования спутника определяется степенью его торможения в атмосфере, поэтому с удалением его орбиты от Земли время существования будет увеличиваться. Здесь уже налицо отношение связи между временем полёта спутника и высотой его перигея и апогея.
      Один из важных недостатков диалектики видится в том, что она валит в одну кучу все виды зависимостей, определяя их, как связи. Но зависимости бывают разные: чисто физические связи и зависимости типа сопоставления. Физическая связь всегда представляет собой некий канал, соединяющий две системы (подсистемы), по которому движется какой-то ресурс. Электрический провод между генератором и двигателем, по которому проходит электрический ток – это яркий образец физической связи. Кровеносная система живого существа – это тоже физическая (системно-физическая) связь. Пространство, по которому распространяется электромагнитный импульс – это физический канал. Пространство, по которому движется искусственный спутник Земли – тоже физический канал, связь, спутник в этом случае выступает в роли ресурса, движущегося по каналу. Можно представить другую, более сложную конфигурацию канала – канала в событийном пространстве, весь тот путь, который проходит спутник от начала сборки до того или иного его финиша. Таким образом, в системной физике существует большая разница между собственно физическим каналом и такой связью, как зависимость между такой условностью, как время, и степенью торможения спутника в атмосфере, которая зависит от его апогея и перигея. Никто не спорит – такая зависимость существует, но это именно зависимость, а не физическая связь.
      Когда же существование или изменение первого явления служит условием существования или изменения второго и, наоборот, наличие или изменение второго явления влечёт существование или изменение первого, то такое отношение называется отношением взаимосвязи.
      Наличие связи между явлениями, как правило, означает установление между ними связи взаимной, ибо там, где есть связь между двумя явлениями, не только существование и изменение первого явления обусловливает собой наличие и изменение второго, но и наоборот. Правда, это "наоборот" далеко не всегда сразу фиксируется людьми, так как многие из таких обратных влияний не оказываются достаточно существенными для протекающих процессов. Однако подобная несущественность обычно имеет свои границы, за пределами которых она может превратиться в весьма важный фактор. Более того, в конечном счете, все явления действительности оказываются взаимосвязанными.
      Спорить с утверждением, что все связи, в конечном счёте – взаимосвязи, бессмысленно, потому что это действительно так. Односторонней связи (во всех смыслах) тоже быть не может – любая связь (по самой своей сути) бинарна.
      Отношение между одними и теми же явлениями может проявляться и как отношение изолированности и как отношение связи. Состояния изолированности и взаимосвязи могут как бы переходить друг в друга при изменении отношений между теми же самыми явлениями с течением времени. Так, при полёте к Луне космический аппарат в первое время находится в зоне притяжения Земли, т. е. в состоянии гравитационной взаимосвязи с нашей планетой. С Луной у него практически отсутствует такая взаимосвязь. Говоря точнее, на этом этапе полёта она не имеет существенного значения, что, по сути дела, означает наличие отношения изолированности. По прошествии же определённого срока взаимосвязь с Землёй сменится изолированностью, а изолированность космического аппарата и Луны уступит место их взаимосвязи. При возвращении аппарата на Землю смена указанных состояний развёртывается в обратном порядке.
      Такой дуализм есть смысл рассматривать лишь как условность. Приведённый пример тоже не очень удачен: между Землёй и Луной существует постоянная гравитационная связь (явное свидетельство чему – испокон веков "действующие" приливы), и никакой космический аппарат не может выйти из-под влияния этой зависимости.
      Взаимопереход состояний изолированности и взаимосвязанности между двумя или несколькими явлениями имеет место не только в ходе развёртывания процесса во времени, но и в одно и то же время. Если, например, расстояние между несколькими сильно взаимодействующими элементарными частицами (адронами) превышает так называемый радиус взаимодействия, то ядерные силы между ними перестают действовать, то есть они оказываются в состоянии изолированности с "точки зрения" ядерных сил. Однако эти же самые частицы могут быть подвержены электромагнитному взаимодействию, и если силы, вызванные таким взаимодействием, являются притягивающими, то между частицами образуется отношение, которое и в физике называется связанным состоянием.
      Здесь мы опять видим пример условности, относительности взаимоперехода состояний изолированности и взаимосвязанности между двумя или несколькими явлениями, которая проявляется в выражениях "с точки зрения ядерных сил, с точки зрения электромагнитного взаимодействия". Да, всё это так, но существует базовая взаимосвязь, которая заключается в том, что все вещи, все явления действительности являют собой производные единой истинной материи – физического вакуума. Таким образом, абсолютной изолированности явлений в едином явлении, какое представляет собой наша действительность, быть не может в принципе, речь может идти лишь о степени и структуре взаимосвязи (взаимодействия).
      Базовая взаимосвязь – очень важное понятие, поэтому о ней следует сказать немного больше. Системная физика базируется на выдвинутой некогда идее, что вся наша Вселенная, равно как и составляющие её вещи и процессы являет собой флуктуацию, локальное возбуждение первичной материи – физического вакуума. Если следовать этой логике, то любой объект или явление представляет собой процесс обмена энергией некой локальной области вакуума с окружением. Известные науке виды взаимодействия (гравитационное, слабое, сильное, электромагнитные) можно рассматривать как специфические производные от структуры физического вакуума. Таким образом, базовая взаимосвязь между вещами проявляется через тот или иной набор известных взаимодействий.
      Можно привести и другие примеры. Замкнутая механическая система является изолированной с "точки зрения" действия законов механики. Однако по отношению к немеханическим явлениям, оказывающим на неё влияние, она находится во взаимосвязи. Живой организм, наоборот, представляет собой открытую систему, т. е. взаимосвязанную с окружающей средой. Но организм взаимосвязан лишь с определёнными явлениями в среде (в первую очередь обеспечивающими возможность обмена веществом и энергией). Целый ряд явлений среды не вызывает изменений в тех или иных живых организмах и сам не изменяется под их влиянием. Следовательно, между организмом и явлениями окружающей среды имеют место как отношения взаимосвязанности, так и отношения изолированности.
      Любое из существующих государств имеет свои границы и с этой "точки зрения" изолированно от своих соседей. Но оно может торговать с другими странами, поддерживать с ними контакт в сферах политики, культуры, спорта и т. п., иными словами, быть взаимосвязанным с другими государствами и т. д.
      Все приведённые примеры так называемой "изолированности" однозначно нивелируются действием базовой универсальной взаимосвязи, о которой речь шла выше.
      Всеобщий характер взаимосвязи. Несмотря на то, что каждое явление одновременно находится как в состоянии изолированности, так и в состоянии взаимосвязанности, значение этих видов отношений неодинаково. Первый из упомянутых видов отношений, а именно изолированность, относителен, второй же вид отношений – взаимосвязь – абсолютен. Для доказательства этого возьмём приводившийся пример полёта космического аппарата к Луне. Говорилось, что в начале полёта аппарат будет находиться в зоне притяжения Земли, затем выйдет из этой зоны и, наконец, войдёт в зону притяжения Луны. Однако не является секретом, что притяжение Земли, которое, конечно, во многих случаях может быть крайне слабым (ведь оно обратно пропорционально квадрату удаления от Земли), всё же не имеет границ. Кроме того, сама Луна находится в состоянии гравитационной взаимосвязи с Землёй. Поэтому даже для аппарата, который уже находится на Луне, состояние гравитационной изолированности будет относительным. Если же принять во внимание не только силы тяготения, но и многие другие факторы (наличие радиосвязи, связи телевизионной и т. д.), то аппарат окажется связанным с нашей планетой и во многих других отношениях.
      Из сказанного вытекают два вывода. Первый: явления действительности могут быть изолированными в своём отношении друг к другу только непосредственно и только некоторыми своими сторонами. Второй: в конечном счете, явления, так или иначе, всегда связаны между собой. Нетрудно заметить, что в основе данных выводов лежит принцип материального единства мира. Именно материальность мира обусловливает всеобщую взаимосвязь явлений, ибо последние, возникая и изменяясь, принадлежат этому миру, а исчезая, порождают новые явления, принадлежащие ему же. Абсолютность реально существующей взаимосвязи явлений действительности находит своё отражение в категории взаимосвязи. Последняя представляет собой одну из самых общих и абстрактных категорий материалистической диалектики. Другие категории, о которых будет идти речь дальше, выражают те или иные специфические виды взаимосвязи.
      К категории "взаимосвязь" непосредственно примыкает категория "взаимодействие". И это неудивительно. Взаимная связь всех явлений материального мира невозможна без их влияния, воздействия друг на друга. Но, несмотря на то, что эти категории органически связаны, каждая из них имеет своё специфическое содержание. При употреблении первой обычно подчёркивается момент устойчивости, при употреблении второй – момент изменчивости. Взаимодействие есть всеобщая форма взаимосвязи явлений действительности, выражающаяся в их взаимном изменении. Каждый тип взаимосвязи находится в единстве со своим типом взаимодействия, ибо взаимные связи предметов и явлений создают условия, необходимые для их взаимодействия. Всё это говорит о важнейшей роли, которую играют в реальном мире взаимосвязь и взаимодействие. Именно на это указывал Ф. Энгельс, когда отмечал справедливость гегелевского положения о том, что "взаимодействие является истинной causa finalis (конечной причиной) вещей".
      Действительно, "просто" взаимосвязи, без взаимодействия в природе не бывает; взаимосвязь – это другое имя взаимодействия. Конечной же (точнее - первичной) причиной вещей является энергия (движение) и закон (рельеф), его направляющий.
      Нужно также отметить, что любая взаимосвязь и любое взаимодействие выражаются как движение, ибо, как писал Энгельс, в том обстоятельстве, что "тела находятся во взаимной связи, уже заключено то, что они воздействуют друг на друга, и это их взаимное воздействие друг на друга и есть именно движение". Таким образом, познание взаимосвязи и взаимодействия явлений действительности означает и познание их движения.
      Но если каждая вещь находится в органической взаимосвязи с другими вещами и эта взаимосвязь является необходимым условием и формой существования, обусловливает проявление соответствующих свойств, то, чтобы познать вещь, выявить характеризующие её свойства, необходимо её рассматривать не саму по себе, не изолированно от других вещей, а в органической связи с ними, нужно учитывать всю "совокупность многоразличных отношений этой вещи к другим". Только такое рассмотрение обеспечивает действительное познание вещи.
      Как можем видеть, в последних абзацах (подзаголовок "Всеобщий характер взаимосвязи") в общем-то, подтверждается правильность комментариев, построенных на основе нехарактерных для диалектики системно-физических представлений. С одним существенным замечанием: собственно категории, в том виде, в каком они существуют в философии, в новом знании (системной физике) практически не нужны. Их место займут предельно общие физические закономерности (но закономерности новой физики). Насколько это реально? Чтобы ответить на этот вопрос, надо выяснить, что представляют собой философские категории. Обратимся к словарям.
      Категории (от гр. kategoria – суждение, определение, признак) – наиболее общие и фундаментальные логические понятия, отражающие существенные, всеобщие свойства и отношения явлений действительности и познания (здесь характерно, что познание в диалектике отделяется от действительности). Категории образовались как результат обобщения исторического развития познания и общественной практики. По мере развития объективной действительности и научного знания система диалектических категорий развивается и обогащается. То есть, диалектика развивается и обогащается за счёт пищи, которую дают ей специальные науки. Но способна ли диалектика выдвигать самостоятельные конструктивные гипотезы в той или иной области знания?
      Таким образом, философские категории – это чисто логические построения, использующие некий специфический искусственный язык, методологический аппарат, претендующий на знание предельно общих закономерностей природы и познания. В дифференцированном познании, которое представляет собой познание первой исторической фазы развития человеческой цивилизации, такой понятийно-категориальный аппарат необходим для обобщения результатов познания разных наук. В единой науке, на статус которой претендует системная физика, такой аппарат попросту не нужен, так как в ней наиболее общие принципы действительности и познания будут иметь статус физических законов.
      Взаимодействие общества с природой. Понятие "природа" употребляется в широком и узком смысле слова. В широком смысле слова природа – это всё многообразие движущейся материи, её свойств и состояний; при таком подходе природа включает в себя общество. В узком смысле слова природа – материальный мир, исключая социальную форму движения. Всякий раз, когда природа противопоставляется обществу, она понимается в указанном узком смысле слова. В "Капитале" К. Маркс характеризовал природу как место и сферу трудовой деятельности человека, всеобщий предмет человеческого труда, первоначальный арсенал его средств и кладовую продуктов питания. Связывая природу и общество, он писал: "Человек и его труд на одной стороне, природа и её материалы на другой…"
      Природа – это мир, а что есть наш мир? Мы пока не знаем. Но природа предлагает нам не только "материальные" ресурсы, она ещё дарит и красоту, и знание – и неизвестно, какой ресурс важнее. В качестве элемента какой Гиперсистемы, с каким назначением её следует рассматривать? Какое место занимает наш мир в ряду других явлений, для чего он – можем ли мы ответить? Конечно, можно рассматривать его и так примитивно-утилитарно, как это делает Маркс, но будет ли это полной или хотя бы достаточной характеристикой? И может ли человек без правильного ответа на этот вопрос определить для себя оптимальную линию поведения в этом мире?
      К. Маркс и Ф. Энгельс открыли основной закон развития человеческой истории, тот простой, но в то же время скрытый под идеологическим наслоением факт, что люди, прежде чем заниматься политикой, наукой, искусством, религией и т. д., в первую очередь должны есть, пить, иметь жилище, одеваться, что производство непосредственных материальных средств к жизни – материальных благ – образует основу развития общества.
      Здесь, по сути, поднимается вопрос об общей структуре деятельности человека. Давайте пристально всмотримся в суть того, как видит этот процесс марксизм и какова его сущность на самом деле.
      Человеческая деятельность состоит из двух основных фаз, из двух видов деятельности: информационное преобразование окружения, при котором решается задача синтеза по возможности более точной информационной модели (знания) соответствующего фрагмента окружения и построение оптимального плана его преобразования. Это основная функция науки, но не только.
      Отсюда однозначно следует, что прежде, чем осуществлять энергоструктурное преобразование окружения (есть, пить, строить жилище, шить одежду, создавать производство), следует осуществить процесс познания законов и свойств окружения. Потому, что без этого никакой осмысленной деятельности попросту не получится. Т. е. в первую очередь необходимо реализовать функцию, которую обычно выполняют наука, искусство, религия, политика.
      Как можем видеть, у марксистов всё наоборот. Может, в этом одна из главных причин всех неудач коммунистической идеологии?
      Общество не может прекратить производство материальных средств жизни, так же, как не может прекратить их потребление. Но все материальные средства жизни, так или иначе, создаются человеком из материалов природы. Материальное производство выражает собой единство общества и природы, без которого невозможно существование человека. Вместе с тем оно необходимо становится и формой борьбы между ними. При этом наличие противоречия между природой и обществом не зависит от состояния материального производства, развития производительных сил и производственных отношений. Только постигая тайны природы и ставя себе на службу её силы, человечество обеспечивает свою жизнь и развитие. "Как первобытный человек, - писал К. Маркс, чтобы удовлетворять свои потребности, чтобы сохранять и воспроизводить свою жизнь, должен бороться с природой, так должен бороться и цивилизованный человек, должен во всех общественных формах и при всех возможных способах производства".
      Таким образом, получается, что физический смысл диалектического противоречия заключается в преобразовании систем (точнее – во взаимном преобразовании систем). Тем самым в системной физике аналог диалектического противоречия это взаимодействие системоформирующего и системоформируемого факторов. Что касается тезиса "борьбы" между человеком и природой… Допустим, первобытный человек ещё должен был бороться с Природой (не осознавая себя частью последней), но вот человек цивилизованный, человек космический должен уже заботиться об её оптимизации.
      Если отвлечься от уровня развития материального производства, то производительность труда окажется связанной с естественными условиями: состоянием здоровья человека (естественными возможностями его организма) и непосредственно окружающей общество природой. Чем благоприятнее внешние природные условия – естественное плодородие почвы, климат и др., тем меньше рабочее время, необходимое для поддержания и воспроизводства жизни человека, тем больше материальных ценностей он может произвести для общества. Вместе с тем отсюда (если обратиться к истории человечества) вовсе не вытекает вывод, что, например, наиболее плодородная почва создавала наилучшие естественные условия общественного прогресса. Слишком богатая природа, в изобилии дающая человеку средства жизни, не делала его собственное развитие естественной необходимостью, подобно тому, как слишком суровая природа подавляла человека, заставляя его целиком расходовать всю свою энергию на поддержание жизненного минимума. Не случайно именно умеренный пояс, где налицо дифференцированность почвы, разнообразие природных условий, стал родиной развитого производства. Однако окружающая природа всегда влияла на общественный прогресс не непосредственно, а косвенно.
      В чём же суть действительного влияния природной среды на жизнь и развитие общества? Отвечая на поставленный вопрос, прежде всего, отметим, что разнообразие продуктов природы составляет естественную основу разделения труда. Чем богаче в данном отношении природа, тем многообразнее могут быть отрасли производства, выше их специализация и производительность труда, шире обмен и торговля. Разнообразные условия, в которых приходится человеку вести своё хозяйство, стимулируют рост его общественных потребностей, способностей, средств и способов труда. Однако сами по себе благоприятные естественные условия непосредственно могут дать человеку лишь одно – избыток нерабочего времени. Для того, чтобы это время стало фактором общественного прогресса, требуется ряд социальных условий, среди которых самое первое – определённый уровень развития материального производства. Действительным историческим отношением природы к человеку, отмечал К. Маркс, является промышленность или, если ставить вопрос несколько шире, материальное производство в целом. Природа включается в историю людей именно потому, что в процессе производства человек преобразует наряду с природой и самого себя, а в конечном счёте всю совокупность общественных отношений, составляющих его сущность. Следовательно, не просто природа, а материальное производство (отношение человека к природе) влияет на развитие общества. Поэтому, только выяснив исторически изменяющийся характер производственной деятельности людей, можно говорить о том, что определённые природные условия ускоряют или замедляют те или другие общественные процессы.
      Структура окружения человека (добавим – доступная его восприятию) матрицирует, формирует структуру производства – через развитие мышления человека.
      Итак, тезис: чтобы избыточное нерабочее время стало фактором общественного прогресса, требуется ряд социальных условий, среди которых самое первое – определённый уровень развития материального производства.
      Вопрос: а уровень развития материального производства – он никак не связан с прогрессом? Очевидно, связан, но тогда получается славная тавтология: чтобы обеспечить прогресс общества, необходим его прогресс. Забавно и в общем-то, верно; но ведь был качественный скачок развития, обеспечивший появление прогресса вообще. Но при такой трактовке подобный скачок отсутствует. Откуда же берётся прогресс, что его активизирует?
      Таким образом, вопрос по поводу механизмов, обеспечивающих социальный прогресс, остаётся актуальным. И вопрос: каков же истинный механизм прогресса, развития?
      Действительным историческим базовым отношением человека к природе является знание (познание) её закономерностей. Говорить же об отношении природы к человеку… Природа (в самом общем плане) по отношению к человеку есть не что иное, как основной системоформирующий фактор, а по достижении человеком определённого уровня развития – основной объект оптимизации. Рассматривать же отношение природы к человеку исключительно через призму промышленно-производственных отношений слишком узко. Хотя бы потому, что промышленно-производственный этап в истории человечества – этап, возможно, временный (хотя бы в той форме, в которой производство существует сейчас). "Природа включается в истории человека…" – ну и оборот! Это история человека есть часть истории природы (точнее – Природы)!
      Человек преобразует себя не "наряду" с природой – он преобразует природу через преобразование себя.
      "…не просто природа, а материальное производство (отношение человека к природе) влияет на развитие общества" – очень мудро. Остаётся лишь выяснить, что же влияет на возникновение собственно материального производства.
      (!)Зависимость между изменением характера (?) производственной деятельности людей, природными условиями и динамикой общественных процессов.
      Не характер естественной среды определяет характер социальной среды, как ошибочно считают сторонники "географического детерминизма", а, наоборот, характер социальной среды определяет характер естественной среды, вовлекаемой в сферу трудовой деятельности человека и соответственно оказывающей влияние на жизнь общества. Во взаимодействии человека с природой активной стороной всегда выступает человек.
      Почему диалектики не учитывают такой могучий природный ресурс, как информация? Человек ведь "потребляет" его в первую очередь?
      Природа на определённом этапе развития сформировала такое явление, как человек; что, и в этом процессе он выступал активной стороной? Конечно же, нет. Поэтому, в конечном счёте, именно структура окружающей среды (на уровне базовых закономерностей) определяет характер явления "человек".
      Поясняя сказанное, сошлёмся на такое, парадоксальное на первый взгляд, явление общественной жизни, как существенное ограничение (вплоть до зарождения капиталистических отношений) частной собственности на землю во многих странах Востока. Объясняя рассматриваемое явление, Ф. Энгельс ссылался на региональные особенности климата и почвы, при которых первым условием земледелия становится искусственное орошение, а вместе с ним и необходимость совместного общественного труда. Возникновение подобной системы земледелия уходит своими корнями в доклассовое общество. Именно отсутствие здесь не только частной собственности на землю, но и частной собственности вообще было тем важным фактором социальной среды, который создал возможность на основе совместного труда использовать в материальном производстве наличные природные ресурсы. Однако характер вовлечённой в сферу деятельности природной среды оказался настолько неотделим от характера самой социальной среды, что в изменённом виде некоторые её черты (ограничение частной собственности на землю) в силу специфики общественного производства сохранялись длительные эпохи и после раскола общества на антагонистические классы. Устранение же этих черт социальной среды так называемой свободной конкуренцией привело к значительному упадку общественного производства, к тому, "что целые области, прежде прекрасно возделанные, теперь заброшены и пустынны (Пальмира, Петра, развалины в Йемене и ряд местностей в Египте, Персии и Индостане)".
      Не хватает слов, чтобы оценить эту, с позволенья сказать, логику. Напомним, речь идёт о концепции "географического детерминизма", где утверждается, что характер естественной среды определяет характер среды социальной. В рассматриваемом примере утверждается, что необходимость совместного общественного труда (и, как следствие, существенное ограничение частной собственности на землю во многих странах Востока) обусловлена именно природными условиями (достаточное количество атмосферных осадков сделало бы ненужным искусственное орошение). И мы понимаем, что это верно. Но далее ведь, в рамках одной и той же посылки, утверждается нечто прямо противоположное, а именно, что "…отсутствие здесь не только частной собственности на землю, но и частной собственности вообще было тем важным фактором социальной среды, который создал возможность на основе совместного труда использовать в материальном производстве наличные природные ресурсы". Иначе - отсутствие частной собственности обусловило коллективное производство, т. е. отсутствие частной собственности! Как видим, диалектика изобилует подобными тавтологиями. А такое положение возникает всегда, когда мысль "подгоняется" под некое заданное положение. В данном случае, под утверждение, что "во взаимодействии человека с природой активной стороной всегда выступает человек".
      Всё это, разумеется, означает не принижение роли природной среды, а необходимость научно обоснованного учёта её действительного значения. И в наши дни природные условия не могут не влиять на географическое размещение отраслей производства. При прочих равных условиях производительность труда выше там, где естественные комплексы более благоприятны для жизни и труда человека, где залежи полезных ископаемых более удобны для разработки, где лучше естественные средства сообщения. Рациональное размещение производительных сил всегда было и будет важным фактором развития общественного производства, повышения производительности труда.
      При прочих равных условиях производительность труда выше там, где совершеннее и эффективнее методология (технологии) преобразования среды.
      В борьбе с природой человек одерживает одну победу за другой. Однако человек, предупреждал ещё Ф. Энгельс, не должен слишком обольщаться своими победами. Факты на каждом шагу напоминают нам, "что мы отнюдь не властвуем над природой так, как завоеватель властвует над чужим народом, не властвуем над ней так, как кто-либо находящийся вне природы, - что мы, наоборот, нашей плотью, кровью и мозгом принадлежим ей и находимся внутри её…". Общественный прогресс необходимо предполагает прогресс жизни на Земле. Данная истина обрела в наши дни особое значение.
      Не властвование человека над природой, но сотрудничество с ней – мысль абсолютно правильная и полностью укладывается в системный контекст. Человек действительно представляет собой органическую часть большого целого и имеет свои обязательства перед этим целым. "Общественный прогресс необходимо предполагает прогресс жизни на Земле" – эта зависимость должна выполняться, но всё зависит от того, что мы понимаем под прогрессом вообще и общественным прогрессом в частности. Прогресс жизни на Земле – это прогресс части целого, а, значит, в соответствии с системными принципами, прогресс целого. Т. е. прогресс жизни на Земле есть прогресс Вселенной.
      Известен не один случай, когда человек, преследуя ближайшие цели, развязывал вместе с тем разрушительные силы природы. В этом смысле природа "мстит" человеку за его безрассудство, и, как памятники прошлого безрассудства, простираются огромные пустыни и полупустыни, возникшие в результате стихийной человеческой деятельности. Обращая внимание на губительные последствия выкорчёвывания леса в Персии, Месопотамии, Греции, К. Маркс писал: "Вывод таков, что культура, - если она развивается стихийно, а не направляется сознательно…, оставляет после себя пустыню…".
      В терминах системной физики речь может идти не о сознательной или бессознательной деятельности человека (деятельность с целеполаганием всегда сознательна), а о конструктивной или деструктивной экспансии человека в окружение, о степени оптимальности этой экспансии, деятельности человека в целом.
      Воздействие человека на окружающую природу находится в прямой зависимости от уровня развития производительных сил, состояния научно-технического прогресса. Поэтому если в прошлом стихийное развитие культуры приводило к запустению лишь отдельные районы Земли, то в наши дни оно может вызвать глобальные последствия. Достаточно назвать, например, ядерные взрывы, продолжение которых в открытой среде вредно отражается на здоровье нынешнего и будущего поколений. Вместе с тем и повседневная хозяйственная деятельность людей вызывает стихийные проблемы, грозящие обществу. "Может быть, - пишет швейцарский зоолог Ж. Дорст, - это звучит парадоксом, но самая насущная современная проблема в области охраны природы – это защита нашего вида от нас самих. Homo sapiens нужно защищать от Homo faber ".
      В действительности проблема намного глубже. Она в том, что человек (человеческий вид) сейчас заканчивает латентный цикл развития и подходит к пределу, за которым он может обрести новое качество – статус космической цивилизации. И вот здесь возможны варианты: в космос человек может выйти как в качестве творца, так и в качестве паразита. А это имеет большое значение для его дальнейшей судьбы.
      Природа – связанное целое. Воздействуя на отдельные звенья, человек так или иначе приводит в движение всю цепь явлений, преобразует многообразный комплекс. Чем грандиознее действие человека, чем могущественнее подвластные ему силы природы, тем большую ответственность несёт он перед нынешним и будущими поколениями людей, тем настоятельнее возникает задача сознательного направления развития культуры.
      Действительно, природа – связанное целое, но что в рассматриваемом контексте нам следует понимать под природой? Традиционно под природой понимается мир Земли, но оправдано ли такое "зауженное" понимание? Человек (разум) тоже воспринимается как чисто земное явление. Но гораздо предпочтительнее представление о человеке, и о его деятельности, как о явлении космического масштаба. Ведь если рассматривать по-настоящему долгосрочную перспективу развития взаимоотношений между человеком и окружением, то этот процесс с большой долей вероятности будет содержать качественный скачок при переходе человечества на космические масштабы своей деятельности. А обеспечить принципиальную возможность такого взаимодействия сможет, в первую очередь, общность закономерностей, управляющих миром людей и Вселенной как целым. Поэтому под природой (Природой) нам уже сейчас следует начать понимать всю Вселенную. Во-первых, это правильно с системных позиций, во-вторых, очень полезно в контексте долгосрочного планирования вселенского бытия человека, выбора его пути во Вселенной.
      Исходя из сказанного, должна быть откорректирована и вторая важная мысль этого абзаца – мысль об ответственности человека. Здесь мы опять видим "сужение", когда декларируется лишь ответственность человека перед человеком, перед будущими поколениями людей. Это обусловлено нашим пониманием мира, Вселенной, всего лишь как "среды" обитания, в которой, к тому же, кроме человека никто больше не обитает. Но если рассуждать строго, то система "Вселенная" во всех смыслах сложнее системы "Человек", потому что это Вселенная породила человека, а не наоборот. Т. о., Вселенная – мать человечества, таков её главный статус. А теперь риторический вопрос: должен ли нести ребёнок ответственность перед матерью, заботиться о ней?
      И ещё один аспект этой проблемы. Дело в том, что Вселенная может содержать и другие формы жизни, в том числе разумной. Должны ли мы нести перед ними ответственность (в перспективе, конечно, в глубокой перспективе) или нет? Самое смешное в том, что определяться человеку в этих, кажущихся сверхабстрактными вопросах, необходимо уже сейчас. Потому что именно сейчас нам необходимо выбрать свой Путь.
      Из чего же должно исходить общество, строя своё отношение с природой? Прежде всего, из того, что, как всё живое на Земле, человек неотделим от её биосферы. Условия биосферы – это необходимые естественные факторы существования человека. Именно поэтому наиболее общие принципы организации жизни, поддержания её динамического равновесия являются теми предпосылками, с которыми в первую очередь должны считаться человек и человечество.
      Так из чего же должно исходить общество, строя своё отношение с природой? Важный вопрос, и невероятно актуальный, потому что (хоть это и может показаться на первый взгляд странным) лишь решив эту общую проблему, человек сможет решать более конкретные проблемы – такие, например, как недопущение финансово-экономических кризисов, подобных тому, который развивается сейчас. А выбор характера взаимодействия с природой зависит от того, как человек позиционирует себя в мире, какое место себе в нём отводит. Основных вариантов здесь два. Или человек определяет себя исключительно как потребителя природы – и тогда это один алгоритм, или же он позиционирует себя как организующий, оптимизирующий фактор Вселенной – и тогда это уже совершенно другой алгоритм взаимодействия человека с природой. Ясно, что лишь определившись с этим выбором, человеку можно начинать строить конкретную функцию взаимодействия.
      Правильно, что основное условие, из которого следует исходить при построении отношений с природой – это принцип системной целостности мира. Неотделимость человека от биосферы Земли – лишь частное проявление этого общего принципа. Но не менее важен ещё один принцип – принцип устойчивости. Поддержание устойчивости мира через его оптимизацию – вот основная задача человека (точнее – Разума) в этом мире.
      Жизнь существует в форме биотических круговоротов органического вещества, основанных на взаимодействии процесса синтеза и деструкции (разрушения); каждый вид организма – звено биотического круговорота. Функцию синтеза выполняют зелёные растения, деструкции – микроорганизмы. Несмотря на всё своё могущество, человек является звеном биотического круговорота. Однако деятельность человека уже давно нарушила его "договор" с природой. Это нарушение вначале не затрагивало структуры биосферы: отходы жизнедеятельности общества так или иначе перерабатывались организмами-деструкторами, включались в биотический круговорот. Но масштабы человеческой деятельности неуклонно росли. Отходы жизнедеятельности общества по своему количеству и многообразию вышли за пределы биологических циклов, начали загрязнять окружающую природную среду, отрицательно сказываться на её состоянии. В условиях научно-технической революции обнаружились черты экологического кризиса – кризиса самой организации живой природы. Перед человечеством со всей остротой встали вопросы защиты природы, рационального использования её ресурсов и соответственно сохранения и умножения продуктивности биосферы.
      Давайте уточним, в чём суть случившегося своё время "нарушения договора" человека с природой. Итак, одна из подсистем Действительности (человеческий вид), с момента возникновения по, скажем так, определённый момент, развивалась гармонично (не влияла деструктивно на состояние окружения). В определённый момент, как говорится в предыдущем абзаце, "отходы жизнедеятельности общества по своему количеству и многообразию вышли за пределы биологических циклов, начали загрязнять окружающую природную среду, отрицательно сказываться на её состоянии". Т. е. произошёл некий качественный скачок в возможностях человека воздействовать на природу. Но это воздействие было неоптимальным, деструктивным, главным образом по той причине, что у человека пока отсутствовало понимание, как согласовывать свою деятельность с алгоритмами природы, с процессами в окружении. А это, в свою очередь, было обусловлено несовершенством представлений человека о мире, о его устройстве, об управляющих им законах. Корректность же человеческих представлений зависит, как нам известно, от совершенства общепознавательной методологии. И если довести логику нашего рассуждения до конца, то мы получим, что в корне наших экологических (хотя не только экологических) проблем лежит несовершенство наших представлений о мире. Следовательно, чтобы выровнять ситуацию, чтобы "гармонизировать" отношения человека и природы, нам необходимо совершить качественный скачок в области развития познания. И это действительно должен быть качественный, принципиальный скачок, а не сумма каких-то частных технологических решений. Они, конечно, тоже нелишни, но лишь как временная альтернатива. Нам же необходимо изменить отношения с миром принципиально – если мы, люди, собираемся существовать в этом мире достаточно долго. Но именно такие, "частные" идеи доминируют в современном "экологическом" мышлении, хоть попытки осмыслить эту проблему наукой осуществляются. Но смотрим дальше.
      Неудивительно поэтому, что проблема взаимодействия природы и общества становится предметом всё более пристального внимания многих учёных, в том числе и учёных капиталистических стран. В научной литературе, издаваемой на Западе, наряду с поверхностными, лжеоптимистическими рассуждениями о том, что экологический кризис порождён самим развитием науки и техники и сам собой преодолевается ими в процессе дальнейшего научно-технического прогресса, всё чаще высказывается серьёзная озабоченность сложившимся положением. И если раньше тревогу вызывала только пессимистическая оценка природных ресурсов, то теперь речь идёт о пессимистической оценке всего комплекса проблем, связанных с различными аспектами взаимодействия природы и общества. Вокруг этих вопросов, прежде всего, конечно, вокруг их социальных аспектов, развернулась острая идеологическая борьба. Заметную роль в ней играет деятельность Римского клуба – неофициальной международной организации, объединяющей сравнительно небольшое число учёных, общественных и политических деятелей, представителей делового мира.
      Естественно, что возрастание деструктивной тенденции в отношениях между обществом и природой породило соответствующую реакцию общества. Эта реакция проявилась, например, в усилении внимания – в первую очередь учёными – к проблеме взаимоотношения природы и общества. Вторая важная тенденция – это тенденция к расширению проблемного поля, выход за рамки чисто экологической проблематики. Обе эти тенденции абсолютно закономерны.
      В отношении роли науки и техники в возникновении экологического кризиса точнее было бы сказать, что экологический кризис порождён не развитием науки и техники, но скорее их недоразвитием, и действительно может быть преодолён лишь достаточным их развитием, т. е. доразвитием.
      Может быть, это прозвучит несколько парадоксально, но, чтобы решить экологическую проблему, недостаточно решать только экологическую проблему, потому что она увязана в плотный проблемный узел с другими проблемами, характерными для современного этапа развития человеческого сообщества. Поэтому проблему взаимодействия человека и природы необходимо ставить предельно широко – как философскую, мировоззренческую, позволяющую однозначно и строго определить место человека в мире. Но это и не должно быть чисто теоретическое решение – оно должно содержать конкретные технологии, конкретные механизмы воздействия на ситуацию. Такой комплекс методов – теоретических и прикладных, может предложить СФКМ, концепция, которая ставит данную проблему предельно широко – как проблему бытия человека во Вселенной.
      "Римский клуб" – международная общественная организация, созданная с целью "углублять понимание особенностей развития человечества в эпоху научно-технической революции". Основан в 1968, председатель – итальянский экономист А. Печчеи. Включает около ста учёных, общественных деятелей, бизнесменов из более чем 30 стран, преимущественно развитых капиталистических государств. Основные направления деятельности: обсуждение и стимулирование исследований глобальных проблем, содействие формированию мирового общественного мнения в отношении этих проблем, диалог с руководителями государств. Основные формы работы – поощрение специальных исследовательских проектов, собрания, на которых обсуждаются проекты соответствующих научных исследований, принимаются решения о публикации их результатов, и т. д.
      Доклады Римского клуба, особенно первый, вызвали сенсацию, т. к. авторы делали вывод: при сохранении существующих тенденций научно-технического прогресса и глобального экономического развития на протяжении 1-й половины 21 в. ожидается "глобальная катастрофа". Они рекомендовали перейти к "нулевому росту", а позднее – к "органическому росту" ("Пределов роста" теория).
      "Пределов роста" теория - это концепция, выдвинутая течением "экологического пессимизма" в современной буржуазной идеологии в начале 1970-х гг. (Дж. Форрестер, Д. Медоус и др.). Предполагает, что при сохранении существующих тенденций роста мирового населения, промышленного и сельскохозяйственного производства, загрязнения окружающей среды и истощения природных ресурсов на протяжении 21 в. в связи с приближением "естественных пределов экономического роста" ожидается глобальная катастрофа. Выход из положения авторы "пределов роста" теории видели в возможно более скором переходе к "нулевому росту" (простое воспроизводство населения на основе двух-трёхдетной в среднем семьи, постепенный перевод промышленных предприятий на замкнутый цикл производства, отказ от строительства новых предприятий и лишь замена выбывающих из строя мощностей на равноценные, энергетической базы – на возобновляемые источники энергии, т. е. гелио- и гидроресурсы, материально-сырьевой базы – на максимальное использование вторичного сырья и т. д.).
      На примере этой теории можно увидеть всю меру непонимания человеком самой сущности явления "человек", его места и роли в структуре вселенского процесса, сведение его функции к чисто потребительской. А также несистемность подхода к решению этой сложнейшей проблемы. Эта несистемность проявилась в том, что авторами концепции предлагается набор частных решений, не связанных единым подходом, среди которых можно увидеть как конструктивные (относящиеся, скажем, к "энергетическому" вектору проблемы), так и заведомо абсурдные (социально-экономический вектор).
      Признавая серьёзность предупреждений Римского клуба о пагубных последствиях современных тенденций взаимодействия общества и природы, нельзя не видеть всей утопичности предложений его участников о путях устранения кризисной ситуации. В условиях существующего классового антагонизма призывы Римского клуба к стабильности, устойчивости, развитию человечества как органического целого, пересмотру целей, солидарности и т. п. остаются в лучшем случае лишь благими пожеланиями и недостижимой мечтой. "Кто будет бороться за осуществление идей Римского клуба или подобных им в западном мире? И с каких ближайших конкретных целей следовало бы начать эту борьбу? Об этом стоило бы подумать его членам", - справедливо отмечал академик Е. К. Фёдоров.
      То есть в целом ситуацию можно оценить так: осознание наличия проблемы при отсутствии точного понимания причин её возникновения и, что самое важное, при абсолютном отсутствии более-менее эффективного инструментария воздействия на неё. Естественно, методология создания такого инструментария тоже отсутствует. Следовательно, поиск выхода следует осуществлять именно в этом направлении – в методологическом, он заключается в синтезе предельно общей научной методологии. Но методологии, располагающей принципиально новыми возможностями.
      Интересы защиты природной среды настоятельно выдвигают задачу совершенствования среды социальной: ликвидация частной собственности на средства производства, соединения достижений научно-технической революции с преимуществами плановой, социалистической системы хозяйства, сознательного, целенаправленного развития культуры. Проблема взаимодействия общества и природы неизбежно превращается в наши дни в проблему освобождения человечества от всех форм социального порабощения. Она неотделима от основного содержания современной эпохи – перехода человечества от капитализма к социализму и коммунизму.
      Интересы защиты природной среды настоятельно выдвигают задачу совершенствования человека, потому что именно в человеке, в его мышлении, в его отношении к миру скрыт корень всех его проблем, в том числе социальных. Вот только решить эту задачу одними только политико-экономическими методами не удастся, и история однозначно доказала это. Здесь необходимо решение иного, мировоззренческого ранга, возвышающее человека к статусу космического фактора. И обеспечивающее – это важнейшее условие – эволюционное освобождение человечества от "всех форм социального порабощения". Равно как и эволюционный переход человечества от капитализма к другому, более оптимальному устройству общества. Тип устройства такого общества системная физика определяет как системный социализм.
      Наглядная диалектика. Теперь озаботимся проблемой, совершенно, казалось бы, нехарактерной для философских рассуждений – проблемой образности, наглядности этих рассуждений, а, значит, образности и наглядности философских категорий. Возможно ли это в принципе? Ведь философские понятия и категории и суждения с их использованием – это, по сути, эталон абстрактного, т. е. не образного мышления. В рамках системно-физического подхода эта проблема решается, и решается достаточно легко и просто. Давайте покажем это.
      Вернёмся к главе этой книги "Элементы формального языка СФКМ" и к рисунку в ней, который содержит схему – "портрет" идеальной системы. Приведём эту схему здесь с некоторыми упрощениями.

Рисунок 1

      Эту схему можно рассматривать как модель (строгую модель!) любой системы, в том числе самой Вселенной (естественно, если её усложнить во много раз). Как можно с помощью этой модели объяснить действие диалектических категорий?
      Возьмём такое наиболее общее понятие диалектики, как связь. В рассматриваемой схеме это чисто физический элемент (физический канал с соответствующими параметрами), но он одновременно выполняет и все диалектические функции.
      Связь, по определению – это понятие, выражающее тот факт, что одно явление существует (или развивается) в определённой зависимости от другого явления. Явление же в диалектике – это внешние свойства и признаки предмета, постигаемые в эмпирическом, чувственном познании. В явлении обнаруживаются законы, составляющие сущность предмета. Добавим, что сущность в диалектике выражает всеобщие, необходимые, относительно устойчивые, закономерные, внутренние связи, присущие данному предмету, объединяющие воедино его различные стороны и пронизывающие тот или иной предмет и процесс, раскрывая, таким образом, единство и многообразие свойств этого предмета.
      Как видим, понятие связи и понятие явления органически "взаимосвязаны" друг с другом. Понятие связи, таким образом, нельзя определить, не выяснив предварительно, что есть явление. Как определяет понятие явления диалектика, мы увидели. А как понимает явление (и, соответственно, сущность) СФКМ?
      Явление невозможно без изменения, а в структурированном мире изменяться может лишь некоторая структура – во взаимодействии с другой структурой. Первую структуру с точки зрения человеческих представлений о целенаправленной деятельности можно определить как преобразуемый фактор; вторую – как преобразующий фактор. Хотя объективно это просто две взаимодействующие структуры, порождающие явление (как проявление сущностей – конкретных конфигураций – этих систем) – и изменяющиеся при этом взаимно. Изменение структуры системы (любого вещественного предмета) происходит, т. о., когда она движется сквозь структуру другой системы. Любое изменение в природе состоит максимум из трёх элементов-действий: диссоциации, транспортировки, и ассоциации элементов систем. Попытаемся изобразить это наглядно.
      У нас на рисунке изображена структура системы Σα. Допустим, что какая-то система Σβ движется сквозь структуру системы Σα, от узла U1 к узлу U2 через связь U1,U2, претерпевая на этом пути структурные и транспортное преобразования. В качестве примера можно привести, скажем, путь эритроцита от лёгких к клетке, или путь заготовки от токарного к фрезерному станку, движение нервного импульса по аксону – примеров можно привести триллионы.
      Внимание! Абсолютно все явления в нашем мире, который сам есть явление и иерархия явлений, осуществляются, в конечном счёте, по этой простейшей схеме.
      Как видим, связь в этом примере выполняет роль и собственно связи, и фактора, обеспечивающего отношение (взаимосвязь), и, естественно, фактора, обеспечивающего взаимодействие. Тем самым выполняется базисный принцип диалектики, основывающийся на понятии связи – но в СФКМ он одновременно и чисто физический принцип.