Основной постулат

Глава 7.
Основной постулат

      Существует ли некий всеобщий принцип организации всех объектов Вселенной? Какие рассуждения можно привести в пользу этого утверждения? Мир существует как целое; возможно было бы это, если бы разные его части были организованы по-разному? Как отвечает на эти вопросы традиционная философия?
      "Важное место в философском мироуяснении издавна занимали вопросы "устройства" мироздания. Из чего всё состоит, и во что превращаются вещи при их разрушении? Образуют ли многочисленные и многообразные предметы некие единства? Какое место в бытии занимает единичное и общее? Что отличает хаотическое скопление предметов (явлений, процессов) от упорядоченных, связанных определённым образом их совокупностей? Возникнув ещё в древних учениях, такие вопросы приобрели характер вечных. С развитием знаний, опыта менялась их трактовка, осуществлялся поиск всё более зрелых, глубоких ответов. И сегодня – в другой форме, на иной основе – продолжаются раздумья на эти темы.
      Много веков назад сложилось убеждение, что понять тот или иной предмет – значит узнать, из чего он состоит. Философскими понятиями, с помощью которых ранее всего, и притом долгое время, осмысливалось "устройство" бытия, служили понятия "простого - сложного", "части - целого". Эти пары категорий тесно связаны между собой, ибо простое долгое время мыслилось как элементарное, не имеющее частей, а сложное – как составленное из частей, разложимое на простейшие составляющие.
      Под частями понимали такие "предметы", которые в своей совокупности образуют новые, более сложные предметы. Целое же рассматривалось как результат сочетания частей того или иного предмета. Согласно упрощённым механистическим (или даже арифметическим) представлениям, целое считалось простой суммой своих частей.
      Однако пытливый ум подмечал, что целое по каким-то причинам есть нечто большее, чем его части, вместе взятые. В самом деле, набор частей будущего здания, корабля, деталей платья – ещё не здание, не корабль, не платье. До наших дней из древнегреческой философии дошло размышление, условно именуемое "корабль Тезея". Тезей уходит в долгое плавание. Морякам пришлось в процессе ремонта постепенно заменить все износившиеся части корабля новыми (ситуация, вполне реальная и в наши дни: автомобиль, телевизор и т. п.). В результате возникает вопрос-замешательство: следует ли считать, что это уже другой корабль, или его можно рассматривать как тот же самый. Склонившись ко второму ответу, мы невольно признаем, что корабль не сводится к набору своих частей, но представляет собой также нечто целое.
      Вниманию к частям сложных предметов (элементаризм) противостояло удивление перед таинственным целым (холизм). Трудности решения загадки целостности (живого организма, например) нередко подталкивали к мистическим объяснениям.
      Постепенно в науке и философии складывалось убеждение, что свойства целого несводимы к набору свойств частей, его составляющих. Но оставалось неясным, в чём же заключается секрет целостности. Ответить на этот вопрос на основе метафизического мышления не удаётся. Ключ к решению даёт диалектика: тайна целостности, её несводимости к простой сумме частей заключается в связи, объединяющей предметы в сложные комплексы, во взаимовлиянии частей. Таким образом, был открыт, сформулирован принцип целостности, играющий важную роль в развитии знаний и практики.
      Со временем удалось понять и то, что различным типам связей частей соответствуют разные типы целостности. Так, связям строения (кристалл, архитектурное сооружение), функционирования (действие машины, жизнь организма), развития (растения, эмбриона) соответствуют структурный, функциональный и генетический типы целостности, тесно связанные между собой. Иначе говоря, целостность выступает как обобщённая характеристика объектов, обладающих сложным внутренним строением (личность, общество, биологическая популяция), как единство частей в многообразии их взаимосвязей. Роль принципа целостности в современном научном и философском анализе, а также в других формах осмысления действительности исключительно велика. Ориентация на данный принцип позволяет преодолеть ограниченные способы уяснения, преобладавшие на прежних стадиях познания: элементаризм (разделение сложного на простые составляющие), механицизм (понимание целого лишь как суммы частей), редукционизм (сведение сложного, более высокого по уровню развития к простому).
      В определённых границах способ уяснения сложных объектов в понятиях "часть - целое" и сегодня, в общем-то, не потерял своего значения, но получил серьёзное углубление, обогащение, занял важное место в современном системном подходе к самым различным объектам.
      Обогащение категорий "часть - целое" понятием связи открыло путь к постепенному формированию новых категорий: элемент, структура, система. Понятие связи прежде всего дало импульс к уточнению и развитию представлений о способах упорядоченности различных объектов.
      Идея системности формировалась постепенно. Философское её осмысление предшествовало специально-научным исследованиям. Весомый вклад в её развитие внесла немецкая идеалистическая философия. Понятие системы применялось в ней главным образом к познанию. Кант разъяснял: наука – не агрегат, а система, в которой целое – чёткая взаимосвязь соответствующих знаний – важнее частей. Задачи всеохватывающей систематизации человеческих знаний возлагалась на философскую мысль.
      Но в изучении природы и общества до середины XIX преобладали идеи механицизма и элементаризма. Процесс познания целого мыслился как простое суммирование знаний о частях. Естественным и единственно возможным направлением исследования считалось движение от частей к целому. Это относилось к естествознанию, прежде всего к его базовому разделу – классической механике, но распространялось и на познание общества. Вопрос о возможности другой направленности мысли просто не возникал.
      В науке идеи системности заявили о себе в середине XIX века при исследовании таких сложных, динамичных, развивающихся объектов, как человеческое общество и биологический мир. Учению Маркса об обществе близка по исследовательским приёмам эволюционная теория Дарвина, также опирающаяся на идеи системности. Обе эти теории дали мощный толчок, распространению его на всё новые области познания и практики. Постепенно стало нарастать сознание того, что практически в любой сфере человеческой деятельности люди имеют дело не с отдельными, изолированными объектами, а с их сложными, взаимосвязанными комплексами. Утверждение системных представлений сделало привычным ход исследований от целого к частям. В связи с этим возникла задача разработки и обоснования методов мысленного расчленения сложных объектов в процессе их исследования.
      Прежде всего, требовалось уяснить самые общие философские позиции. Философско-методологические принципы исследования сложных развивающихся объектов сформулировал, опираясь на Гегеля, Маркс. В XX веке по мере всё более широкого применения идей системного подхода разрабатываются более конкретные концепции системности (тектология А. А. Богданова – 20-е годы, общая теория систем Л. Берталанфи – 50-е годы, системотехника – 60-е годы и т. д.). Углублённо изучаются также принципы системного подхода и методы системного исследования. И всё же основой всё более конкретной разработки методологии системного исследования остаётся диалектико-материалистическая концепция системности. На философском уровне осмысливаются, прежде всего, основные понятия (категории) системного исследования: система, элемент, структура.
      Система – упорядоченное множество взаимосвязанных элементов, обладающее структурой и организацией.
      Уже это краткое определение показывает, что понятие системы предполагает такие понятия, как элемент и структура. Элемент –неразложимый далее (в данной системе, при данном способе рассмотрения) компонент (единица анализа) сложных предметов, явлений, процессов.
      Долгое время умами философов и учёных владела мысль, что при анализе любого "предмета" можно выделить его простейшие составляющие: "кирпичики" мироздания, неделимые далее элементы чувственного опыта, логические "атомы". С утверждением навыков диалектического мышления всё в большей степени осознавалось, что понятия "простое" и "сложное" относительны, что неуместно говорить о неких абсолютно простых элементах.
      В настоящее время в науке под элементами понимают любые объекты, связанные с другими объектами в сложный комплекс. Иначе говоря, понятие "элемент" берётся как относительное. В зависимости от способа рассмотрения в одном и том же сложном предмете могут выделяться в качестве его элементов самые разные "единицы". Составляющими живого организма могут выступать органы, ткани, клетки или же элементарные функции, функциональные системы и т. д. Различным образом можно анализировать такое сложное явление, как язык, выделяя в качестве элементов то связный текст, то предложение, то слово.
      Структура – относительно устойчивый способ (закон) связи элементов того или иного сложного целого.
      Структура отражает упорядоченность внутренних и внешних связей объекта, обеспечивающих его устойчивость, стабильность, качественную определённость. Структурные связи разного рода "пронизывают" все процессы, происходящие в системных объектах.
      Объект является системой, если он может быть расчленён на взаимосвязанные и взаимодействующие части или элементы. Эти части, как правило, обладают собственной структурой и поэтому могут быть представлены как подсистемы исходной, большей системы. Выделенные таким образом подсистемы в свою очередь могут быть разбиты на взаимосвязанные подсистемы второго и последующих уровней. На определённом этапе членения могут быть выделены элементы, дальнейшее членение которых будет означать выход за рамки исследования данной системы. Так, выходя на атомный и субатомный уровень, мы покидаем уровень молекулярного и надстраивающихся над ним способов исследования. Двигаясь по пути разложения сложного на простое, можно при уяснении жизнедеятельности организмов выйти на такие уровни, которые связаны уже с неорганическими процессами.
      Для системных объектов существенно также то, что и сам объект такого типа, и все взаимодействия и связи между его подсистемами и элементами подчинены специфическим для данного объекта законам, определяющим особенности его существования и изменения. Между подсистемами данной системы могут быть различные отношения, связи и взаимодействия. Сходные, однотипные, устойчивые отношения и взаимодействия составляют структуру. Поскольку внутри одной и той же системы, особенно большой и сложной, может быть множество различных связей и отношений, то в ней можно выделить целый ряд структур. Такие системы называют многоструктурными, многоуровневыми.
      В качестве системного может рассматриваться любой объект (и грецкий орех, и пишущая ручка, и многое другое). Но не ко всем объектам целесообразно применять принципы и методы системного подхода. Их использование требуется в тех случаях, когда системные "эффекты" выражены достаточно интенсивно. С этой точки зрения все существующие в мире комплексы или совокупности можно подразделить на такие, в которых слабо выражены черты внутренней организации, и связи частей носят внешний, случайный, нестабильный характер, и такие, в которых явственно выражены системные связи. Объекты первого типа условно называют неорганизованными совокупностями. К ним относят различные конгломераты. Это, скажем, куча камней, случайное скопление людей на улице и т. п. Входя в состав такого объединения, или покидая его, элементы не претерпевают каких-либо серьёзных изменений. Свойства совокупности в целом почти совпадают с суммой свойств частей. Такая совокупность либо полностью лишена системно-структурного характера, либо он слабо выражен, и им можно пренебречь.
      Системные объекты обладают целостной, устойчивой структурой. Для них характерны "системные эффекты" – появление новых свойств, возникающих в результате взаимодействия элементов в рамках целого. Примерами системных объектов могут служить кристаллы, архитектурные сооружения, биологические организмы и многие другие предметы. Для системных объектов типична также иерархичность строения – последовательное включение систем более низкого уровня в систему более высокого уровня. Системой называют, таким образом, не произвольно выбранное множество "предметов" и связей между ними, а упорядоченную определённым образом целостную структуру, единый сложный объект [какой критерий целостности, т. е. критерий системы можно выбрать в качестве основного (законченная функция)?]. Так, в структуре живых организмов легко обнаружить различные органы, способные функционировать только во взаимодействии друг с другом и только в составе данных организмов. В технике практически любое устройство или инженерное сооружение также состоит из ряда деталей, узлов и тому подобных элементов, функционирующих совместно, во взаимосвязи, и только в данной конструкции способных обеспечить достижение цели, для которой это устройство или сооружение создавались.
      Основным принципом разграничения и самих системных объектов также служит более слабый или более сильный характер системных связей. К первому типу относят такие объекты, элементы которых взаимосвязаны, не составляют простой арифметической суммы, вне связи с целым теряют ряд свойств, но всё же могут быть выделены и как самостоятельные. Такие объекты иногда называют "неорганичными системами", в отличие от "органичных" систем – сложных объектов с ярко выраженными системными связями, чертами целостности.
      Системные объекты такого типа (биологический организм, человеческое общество и др.) не допускают обособления элементов. В отрыве от целого элементы таких систем не только теряют ряд свойств (как в первом случае), но вообще не могут существовать. Органичные системы проходят в процессе их развития последовательные этапы усложнения и дифференциации. Существенную роль в них играют генетические связи.
      В методологии системного исследования наряду с понятиями "система", "элемент", "структура" важную роль играют понятия "связь", "целостность", "функция", "иерархия" и "среда". Система может быть понята как нечто целое лишь в сопоставлении со средой – её окружением.
      В зависимости от характера отношений со средой, различают такие типы поведения систем, как реактивное (определяемое преимущественно средой), адаптивное (определяемое средой и функцией саморегуляции, присущей самой системе), активное, в которой существенную роль играют собственные цели системы, преобразование среды в соответствии с потребностями системы. Наиболее высокоорганизованными являются самоорганизующиеся системы (адаптирующиеся и обучающиеся) или системы с обратной связью. Поведение системы в них постоянно приводится в соответствие с изменяющимися внешними условиями, сигналами среды. Это предполагает наличие в сложно организованных системах процессов управления. Такие системы включают в себя не только связи координации (согласованного поведения элементов в пределах одного уровня), но и связи субординации. В них присутствуют особые управляющие механизмы, через которые структура целого воздействует на характер функционирования и развития частей (биологические корреляции, центральная нервная система, органы управления, система норм в обществе).
      Долгое время казалось, что размышления о понятиях "часть" и "целое", "простое" и "сложное", "элемент" и "структура" интересны только философам, в крайнем случае – части учёных-теоретиков. Положение в корне изменилось, когда жизнь вплотную подвела людейк таким практическим задачам, для решения которых потребовалось изучение и одновременный учёт не просто большого, а, можно сказать, огромного числа качественно разнообразных предметов, явлений, процессов и связей между ними. Особенно нагляден переход к таким задачам в технике XX века, когда возникли так называемые особо сложные технические системы, которые состоят уже не из десятков и сотен, а из десятков и сотен тысяч взаимосвязанных деталей и узлов.
      Первые такие системы (их так и назвали: большие системы) были созданы в области телефонной связи. В середине XX века пальму первенства перехватили радиолокационные, радионавигационные, вычислительные и прочие технические системы, состоящие из сотен тысяч и миллионов отдельных радиоэлектронных элементов. Несколько позднее сложные многофункциональные системы стали обычным явлением почти во всех областях технической деятельности. Оказалось, что для проектирования, создания и использования таких систем нужны не только физические, химические и другие специально-научные знания, но также понятийный аппарат, отражающий особые свойства сложных технических систем, что стимулировало рост интереса к предельно общим знаниям, закреплённым в философских категориях диалектики.
      Со временем выяснилось, что сходным образом обстоит дело не только в технике, но и во многих других областях знаний. Так возник и стал быстро развиваться системный подход, применивший выработанные в диалектике философские знания как основание принципиально новой системной методологии. Она представляет собой совокупность методов изучения, создания и применения сложных технических, биологических и социальных систем.
      Принцип системности и связанный с ним системный подход – важное методологическое направление в современной науке и практике, воплотившее в себе целый комплекс идей теории диалектики. Каковы же основные принципы системного исследования?
      Исходным пунктом всякого системного исследования является представление о целостности изучаемой системы – принцип целостности. Это предполагает рассмотрение объекта с двух позиций: в соотнесении объекта со средой, внешним окружением и путём внутреннего расчленения самой системы с выделением её элементов, свойств, функций и их места в рамках целого. При этом свойства целого понимаются с учётом свойств элементов и наоборот.
      Представление о целостности системы конкретизируется через понятие связи. Среди различных типов связей особое место занимают системообразующие связи. Разные типы устойчивых связей образуют структуру системы, т. е. обеспечивают её упорядоченность. Характер этой упорядоченности, её направленность характеризуют организацию системы. Структура системы может характеризоваться как по горизонтали (связи между однотипными, однопорядковыми компонентами системы), так и по вертикали. Вертикальная структура предполагает выделение различных уровней системы и наличие иерархии этих уровней.
      Способом регулирования многоуровневой иерархии, обеспечения связи между различными уровнями является управление. Этим термином называют разнообразные по жёсткости и формам способы связей уровней, обеспечивающие нормальное функционирование и развитие сложных систем. Иерархичность строения – специфический признак системы, а связи управления – одно из характерных выражений системообразующих связей. При исследовании систем, располагающих собственными органами управления, рассматриваются также цели и целесообразный характер их поведения. Существенная черта целого ряда системных объектов состоит в том, что они являются не просто системами, а самоорганизующимися системами, с целесообразным характером поведения. В этом случае источник преобразования системы или её функций обычно заключён в самой системе".
      Рассуждения, приведённые в этой цитате, показывают, что человеческое познание не прошло мимо такой методологической возможности, как системный подход, В определённом смысле можно сказать, что современное познание базируется на системном подходе. Но использована ли до конца эта возможность? Внешне в приведённых рассуждениях всё выглядит идеально, но почему же тогда науки, использующие столь мощный метод, оказались неспособными ответить на основные вызовы времени? Системный подход, как было показано, используется разными науками, но, в то же время, если взять любой из аспектов нашего бытия (энергетический, социально-экономический, экологический, информационный и др.), мы всюду увидим присутствие кризисов. Причём кризисов мощных, угрожающих самому нашему существованию. И как их разрешить кардинально, человек, увы, не знает. Может быть просто потому, что знание, которое базируется на действующей версии системного подхода, неэффективно? Не кроется ли изъян во внешне безупречной логике традиционных системных построений? Давайте попытаемся выяснить это.
      Например, кажется не совсем корректным утверждение, что различным типам связей частей соответствуют разные типы целостности, что связям строения (кристалл, архитектурное сооружение), функционирования (действие машины, жизнь организма), развития (растения, эмбриона) соответствуют такие типы целостности, как структурный, функциональный и генетический, хотя бы и тесно связанные между собой. Ведь, скажем, связи строения присутствуют не только в кристаллах или архитектурных сооружениях – они присутствуют в любой системе – машине, растении, эмбрионе. Точно то же самое можно сказать о т. н. "связях функционирования": функционирует не только механизм или орган – функционирует элементарная частица, функционирует атом, вообще любая система есть преобразователь. Связи развития ("генетические" связи) пронизывают всю архитектонику мироздания, обеспечивая на каждом из уровней организации материи действие базовых её закономерностей, матрицируя эти закономерности от слоя к слою нашего мироздания (биологические генетические связи есть лишь частное их проявление). И это – системные закономерности. Отсюда, разные типы связей есть не что иное, как разные преломления базовой закономерности, разные её проявления на соответствующих локальных рельефах – уровнях организации действительности.
      Поэтому можно утверждать, что в природе существует один-единственный (и универсальный) тип целостности – системный.
      Не бесспорным кажется также утверждение, что не все объекты следует рассматривать как системные. Для описания мира как физической целостности это необходимо, причём необходимо очень жёстко. Ведь даже в "хаотическом" скоплении можно увидеть признаки системы – всё зависит хотя бы от того, в каком масштабе времени рассматривать явления в этом скоплении. Формально, в чисто физическом смысле даже куча гравия – система, мы не имеем права пренебрегать относительной слабостью межэлементных связей – важно то, что они есть. Если же, например, произвести киносъёмку "жизни" системы, в которой системные эффекты выражены достаточно ярко, а затем подвергнуть ленту скоростной прокрутке, то окажется, что многие из систем могут выглядеть довольно-таки хаотическими скоплениями.
      Уточнению также, безусловно, подлежит классификация систем по типу поведения в зависимости от характера их отношения со средой (т. н. реактивные, адаптивные и активные системы). Во-первых, необходимо отметить, что не существует какой-то абсолютной границы между системой и средой – в определённом смысле система есть часть среды с несколько иным набором свойств. Поскольку в представлениях системной физики все материальные объекты суть возбуждения физического вакуума, колебательные системы, то неизбежен постоянный циклический обмен энергией между системой и средой. В отношении происхождения системы можно сказать, что среда творит систему из себя, в соответствии с базовой матрицей рельефа первичной материи и локальных рельефов последующих слоёв. Поэтому в таком смысле любая система реактивна, она определяется средой, хоть, безусловно, осуществляет влияние на среду. Адаптивность же и активность в этом смысле можно рассматривать как формы реактивности, характерные для определённых типов систем. В случае любой системы воздействие среды преломляется через структуру системы и возвращается обратно в среду. Поэтому в абсолютном смысле собственных целей системы не существует для любого типа систем. Из этих рассуждений вытекает, что и т. н. "самоорганизующиеся" системы не совсем "само"организующиеся. Наличие связей управления в системе определяет лишь характер реактивности.
      Поэтому в предложенном энергетическом(системно-физическом) контексте все качественные различия предметов, явлений, процессов и связей между ними можно свести к количественным различиям, выражаемым группами специальных индексов.
      Далее, утверждается, что представление о целостности системы конкретизируется через понятие связи, а среди различных типов связей особое место занимают системообразующие связи. Это кажется несколько странным, так как в целостномизображении системы все её связи являются системообразующими. Действительно, устойчивые связи образуют структуру системы, обеспечивают её упорядоченность, а характер этой упорядоченности, её направленность характеризуют организацию системы. Если же в системе возникают неустойчивые связи, то это правильнее рассматривать как временное образование новой системы, временную её трансформацию, переход от одной структуры к другой и обратно. Особенно наглядно это видно, если рассматривать систему, как процесс, с использованием дискрет времени.
      Есть смысл также поговорить об архитектуре системы, точнее – о способах отображения этой архитектуры. Классический системный подход утверждает, что "структура системы может характеризоваться как по горизонтали (связи между однотипными, однопорядковыми компонентами системы), так и по вертикали. Вертикальная структура предполагает выделение различных уровней системы и наличие иерархии этих уровней". Но в таком представлении архитектура конкретной системы никаким образом не связана с общей архитектоникой системы мироздания. Хотя такая связь, безусловно, есть и она очень плотная. В рамках системно-физического подхода такая связь органична, здесь любая локальная система жёстко "вписана" в общую структуру мира. Это можно увидеть из предлагаемой ниже схемы (возможно, она не очень совершенна). Но очень важно правильно понять её. Необходимо запомнить, что в этой схеме по вертикали откладываются значения сложности организации систем (а также степень их устойчивости по отношению к внешним воздействиям). Здесь даже такие сложные вещественные образования, как галактики, не выходят за рамки первого, инертного уровня организации, а самые маленькие живые образования не могут принадлежать первому уровню, они находиться на втором (хотя основанием своим опираются на элементарную базу первого уровня, "вырастают" из элементарной базы первого уровня). Потому что существует скачок свойств, принципиальное отличие организации живого от организации инертного. Также принципиально устойчивость живых систем отличается от устойчивости систем инертных.
      Конечно же, предложенная схема достаточно условна, в ней отражены далеко не все подуровни организации нашего мира. Но основную архитектонику нашей Вселенной она всё же иллюстрирует достаточно строго. Хотя тот факт, что она писалась с единственного известного нам образца – жизни, присутствующей на планете Земля, накладывает свой отпечаток. Мы имеем полное право предположить, что в необозримых просторах мироздания существуют другие очаги жизни, в том числе жизни разумной. Мы можем предположить (и это видно из схемы), что органические соединения могут возникать не только на планетах, а, может, не только органические соединения могут являться основой жизни. В этом случае мы можем говорить о некой обобщенной зоне условий, пригодных для возникновения жизни, в которую входят и планеты. Но всё же основные (иерархические) принципы организации живых систем, и систем информационных (читай – систем типа "психика") должны быть сходными, так как в основе их находится одна и та же базовая закономерность – структура физического вакуума. В любом случае предложенная схема (естественно, после соответствующей доработки) может служить некой исходной эталонной конструкцией, хоть и сама она может в чём-то видоизмениться в процессе использования её для изучения соответствующих вселенских феноменов. Если, конечно, человек дорастёт когда-либо до возможности их изучения. Но тут существует одна интересная зависимость: человек непременно дорастёт до такой возможности, если примет к использованию более совершенные – системно-физические – методы познания и преобразования мира.

Рисунок 13

      Из этой схемы видно, что система любого типа всегда опирается на "вакуумное" основание, "хранилище" базовой закономерности.
      Итак, в этой главе мы обнаружили, что познание предшествующего исторического периода рассматривает Вселенную как комплексы качественно различных объектов и явлений. Именно такой подход породил классификацию явлений на физические, химические, биологические, социальные и т. п. В рамках действующего познания все эти явления подчиняются (опять же) качественно различным законам. Традиционный системный подход, который строился под воздействием этих представлений, формирует картину мира, как комплекса систем качественно различного типа. Что, по сути, мало что меняет в возможностях познания мира, потому что при таком подходе не решается главная задача: не достигается тождество всех законов мироздания, по-прежнему отсутствует возможность выведения единого, универсального закона. Но это становится в принципе возможным, если предположить, что все системы имеют единую – физическую, энергетическуюсущность.
      Таким образом, мы вправе сделать вывод, что основная ошибка традиционного системного подхода – представление о мире, как комплексе качественно разнородных систем. Между тем все без исключения системы в основных своих ипостасях – материальной, физической, собственно системной – качественно одинаковые, различия между ними скорее количественные. Хотя, конечно, существуют важные причины, по которым они человеческим мышлением воспринимаются как качественно различные. И мы приходим к выводу, что качественное различие систем есть не что иное, как особенность человеческого восприятия, сложившаяся эволюционно, исторически. Хотя для удобства определённых операций над системами вполне можно применять критерий качественного их различия.
      Мы видим здесь, что традиционная "системность" – это как бы частичная системность. Но принцип, который применяется выборочно, просто не может быть всеобъемлющим, универсальным. Между тем, принцип системности претендует именно на такой статус. Законченное решение этой проблемы содержится в основном постулатесистемной физики, который звучит так: всё, что существует, существует в форме физической системы. Именно физической, представляющей универсальную форму любого объекта любой природы (в традиционной классификации), находящегося на любом уровне организации действительности. Правда, при этом предполагается несколько иная физика мира. В представлениях СФКМ все системы мироздания (и само мироздание) тождественны по базовому принципу устройства, хотя существенно различаются по конкретной организации и наборам функций. Именно конкретные наборы функций и придают системам качественное своеобразие.
      Правда, здесь возникает необходимость в расшифровке термина "физическая система". Так вот, физическая система – это система, которая обменивается со средой энергией. Если мы внимательно и непредвзято посмотрим на все процессы, происходящие в мире, мы увидим, что всюду присутствует одна форма обмена – энергетическая. Правда, при непосредственном взгляде мы увидим, что существуют три типа ресурса, которыми обмениваются системы: Это "чистая" энергия (тепловая, электрическая), вещество и информация. Но, поскольку вещество – это та же энергия, а основа информации – тоже энергетическая, то утверждение об энергетической сущности системы, как таковой, можем считать правильным.
      Как видим, классическая "системная" логика небезупречна, что даёт право на её усовершенствование. Уточнению подлежит также характер взаимоотношения системы со средой. Во-первых, невозможно жёстко провести границу между системой и средой – в определённом смысле система есть часть среды с несколько иным набором свойств. Поскольку в представлениях системной физики все материальные объекты суть возбуждения физического вакуума, колебательные системы, то неизбежен обмен энергией между системой и средой. Среда творит систему из себя, в соответствии с базовой матрицей первичной материи. Поэтому в таком смысле любая система реактивна, она определяется средой. Адаптивность же и активностьв этом смысле можно рассматривать как формы реактивности, характерные для определённых типов систем. В любом случае воздействие среды преломляется через структуру системы и возвращается обратно в среду. Явление "само"организации систем также следует понимать правильно.
      Так каким же может быть правильное определение системы? Лучше всего идентифицировать систему не по составу частей (они могут меняться), а по функции. Здесь уместно вспомнить модель "корабль Тезея": если заменить все части корабля новыми, но идентичными, то в контексте элементного состава это уже будет другой корабль, но в смысле назначения, системы, функции – тот же самый.
      И теперь можно попытаться дать действительно корректное определение системы: система есть распределённый в пространстве Действительности её фрагмент, выполняющий законченную функцию, законченное преобразование.
      Заканчивая эту тему, необходимо заметить, что это определение системы стало возможным с использованием основного приёма СФКМ: органического синтеза системных представлений и представлений о структуре физического вакуума